ХІІІ век - Батыево нашествие

В 13 веке Киевская Русь переживала период феодальной раздробленности. Центральной власти был нанесен сильный удар после разрушения Киева войсками владимиро-суздальского князя Андрея Боголюбского в 1169 году и смоленского князя Рюрика Ростиславича в 1203 году. Бывшие удельные княжества фактически превратились в самостоятельные, самоуправляющиеся государства. 

В то же время в Азии набирает силы новое государство – Татаро-Монгольская империя. Хотя сам термин «монголо-татары» (или татаро-монголы) некорректный. Звучит он примерно как хорвато-индусы или финно-негры, если говорить о его смысле. Дело в том, что славяне сталкивавшиеся с кочевниками, называли их одинаково – татары. Да и европейцы до середины XVIII века именовали территорию современной России (тогда еще Московию) Татарией (точнее, Grande Tartarie – Великой Тартарией). 

Так или иначе, о том, что напавшие на Русь и Европу «татары» были еще и монголами, общество узнало лишь в начале XIX века, когда  Христиан Крузе издал «Атлас и таблицы для обозрения истории всех европейских земель и государств от первого их народонаселения до наших времен». Затем этот нелепый термин радостно подобрали и российские историки.

Итак, в 1219 году татары разбили среднеазиатских хорезмийцев и вступили в войну с половцами. В 1221 году татарская армия под руководством Джебе и Субэдея захватила Хорезмийскую столицу Ургенч, вторглась в Азербайджан и впоследствии получила приказ перейти через Кавказ. Оба полководца должны были ударить по половцам причерноморских степей и вернуться домой в обход Каспийского моря.

В 1222 году эта армия двинулась на Кавказ, вторглась в Грузию и завоевала ее. Однако в районе реки Терек ее остановило численно превосходящее войско половцев, касогов и аланов. Джебе и Субедей притворились, что воевать не собираются и заключили с главами этих племен мир. Но когда половецкие отряды вернулись в черноморские степи, монголы ударили в спину их союзникам и подчинили себе Северный Кавказ. В решающей битве на Дону западная татарская армия разгромила основные силы половцев и в начале 1223 года вторглась в Крым. После этого Джебе и Субедей снова вернулись в степь, отбросив на правый берег Днепра силы половцев. Последние бежали на Русь просить помощи.

«В тот же год (1223) пришла неслыханная рать: нечестивые Моавитяне, прозванные татарами, пришли на землю Половецкую и половцы стали на них. Но даже хан Юрий Кончакович, что был наиглавнейший между всех половцев, не смог выстоять перед ними. И побежал к реке Днепру, и многие половцы были перебиты. А Татары, вернувшись, пошли в вежи свои.
И прибежало половцев много в Руськую землю, и говорили они руським князьям: «Если вы не поможете нам, - то мы сейчас порубленны были, а вы завтра иссечены будете».
И был совет всех князей в городе Киеве, и решили они так:
«Лучше бы нам встретить их на чужой земле, чем на своей».
/Лаврентьевский список «Повести временных лет»/

После княжеского совета в Киеве, галицкий князь и зять половецкого хана Котяна Сутоевича Мстислав Мстиславич, прозванный за свои подвиги Удатным, убедил старших Киевской и Черниговской земли выступить вместе против татар. Некоторые знатные половцы в знак благодарности русинам приняли христианскую веру. В поход собрались преимущественно южные и центральные княжества Руси, из дружин которых было сформировано три группы войск.

Князь владимирский Юрий Всеволодович из Залесья в поход не выступил, формально выслав на помощь своего племянника ростовского князя Василия Константиновича, который, однако "опоздал" присоединиться к основной группе.

Несогласованность действий княжеских дружин, «из-за зависти, ибо велико несогласие было меж ними», - привела в итоге к поражению объединенного войска. Для Руси бой на Калке обернулся катастрофой, «которой ни бывало никогда». Исторический центр страны – южные и центральные земли Руси потеряли своих властителей и войско. За пятнадцать лет до начала татарского нашествия на Русь эти территории так и не смогли восстановить свой ​​потенциал.

«Мстислав (Романович) старый добрый князь здесь был убит, и другой Мстислав (Святославич), и других князей тридцать убито было, а бояр и других воинов многое-множество, говорят, только киевлян одних погибло в битве той десять тысяч. И был плач и печаль на Руси, и по всей земле слышали ту беду».
/Лаврентьевский список «Повести временных лет»/

Вместо пострадавших земель возросла роль западного Галицко-Волынского княжества, будущий правитель которого Даниил Романович, один из немногих уцелевших участников боя, смог объединить ослабленную Русь со стольным градом Киевом под своей рукой перед началом татарского вторжения.

После битвы на Калке отряды Субэдея и Джебе вторглись на Русь и разрушили город Новгород-Святополчий южнее Киева. Но понеся существенные потери в ходе столкновений, отказались от плана похода на Киев и, перейдя реку Донец, отправились на Волгу. Однако недалеко от города Сувар, при переправе через Волгу, их атаковали волжские булгары. Татары потерпели сокрушительное поражение и, потеряв полководца Джебе (согласно Ибн ал-Асиру, уцелело всего 4 тыс. чел.), были вынуждены отступить, возвратившись в Среднюю Азию.

В 1237 году татары дали знать о себе снова, внук покойного Чингисхана, Батый, собрав войско, пошел в новый поход.

Саин хаан, (Бату-хан, Батый, кит. 抜都, 1208-1255) - татарский хан и полководец, сын хана Джучи, внук Чингисхана. Основатель Золотой Орды. В тюркских языках Бату означает «западный», то есть Бату-хан - западный хан.

В исторической литературе время от времени повторяется мысль, будто вторжение татарских полчищ в Русь было неожиданностью для ее князей. Этим объясняется несогласованность действий князей Рюриковичей перед лицом врага, распыленность сил, неподготовленность к обороне городов и крепостей. Но источники свидетельствуют о другом. В Северо-восточных княжествах заранее стало известно о подготовке татарских ханов к вторжению за Волгу.

Как же встретились суздальские князья с пришельцами:

"Владетели Рязанские - Юрий, брат Ингворов, Олег и Роман Ингворовичи, также Пронский и Муромский - сами встретили их (татар)... и хотели знать намерение Батыево. Татары уже искали... не друзей... но данников и рабов. "Если желаете мира – говорили Послы – то десятая часть всего вашего достояния да будет наша".
/Н.М. Карамзин "История...", том 3, стр.152./

Из этого видно, что татары не собирались быть временщиками, они приходили надолго и хотели иметь дань постоянную. Многие Ростово-Суздальские князья приняли эти условия.

Вот что об этом поведал профессор Л.Н. Гумилев:

"...пострадали города Рязань, Владимир и маленькие Суздаль, Торжок и Козельск. Прочие города сдались на капитуляцию и были пощажены. Деревенское население разбежалось по лесам и переждало, пока пройдут враги..."
/Л.Н. Гумилев "В поисках вымышленного царства". Санкт-Петербург, 1994 год, стр.282./

Татары были рачительными хозяевами и не стали разрушать и жечь сдавшиеся селения и уничтожать их князей. Все они поступили в Ордынское подданство, для чего были оставлены, помимо князей, - Баскаки и прочие татарские управители.

"Башафов (Баскаков), или наместников своих, они ставят в земле тех, кому позволяют вернуться (на княжество); как вождям, так и другим подобает повиноваться их мановению..."
/Плано Карпини "История Монголов", стр.34./

Вот как описывают те страшные времена для Ростовско-Суздальской земли российские историки:

"В 1237 году пришли от восточной страны на Рязанскую землю, лесом, безбожные татары с царем Батыем...
Оттуда пошли на великого князя Юрия; одни шли к Ростову, другие к Ярославлю, иные на Волгу и на Городец, и попленили все по Волге до самого Галича Владимирского; иные пошли к Переяславлю и взяли его; оттуда попленили всю страну и города: Юрьев, Дмитров, Волок, Тверь, до самого Торжка не было места, где бы не повоевали; по всей стране Ростовской и Суздальской взяли четырнадцать городов, кроме слобод и погостов, в один февраль месяц..."
/С.М. Соловьев "Чтения и рассказы...", стр.154-156./

«Все согласно сказывают, в феврале разорено 14 городов, но не все именовали, но точно: 1) Владимир, 2) Суздаль, 3) Юрьев, 4) Стародуб, 5) Городец, 6) Переславль, 7) Ростов, 8) Ярославль, 9) Кострома, 10) Константинов. Прочие не упомянуты, а должны быть в том числе: 11) Тверь, 12) Волок Ламский, а двух дознаться не могу».
/В.Н. Татищев, История Российская. Часть 2, Примечания/

После падения Рязани и вторжения татар во Владимиро-Суздальское княжество Юрий Всеволодович оставил во Владимире семью и гарнизон под командованием Петра Оследюковича и ушёл в леса около реки Сити, где предположительно был назначен новый сбор войск.

После взятия Владимира 7 февраля 1238 года основные силы татар направились через Юрьев-Польский и Переславль-Залесский на Тверь и Торжок, а второстепенные силы под командованием темника Бурундая были направлены на заволжские города — владения племянников Юрия – Константиновичей, которые увели свои войска на Сить. Лаврентьевская летопись говорит о том, что Юрий ожидал на Сити полки братьев Ярослава и Святослава, однако, в числе участников битвы Ярослав не упоминается.

Татарский корпус под командованием Бурундая подошёл к Сити со стороны Углича, владимирское войско было окружено и почти полностью погибло или попало в плен. По официальной версии князь Юрий погиб вместе с войском, его голова якобы была отрублена и преподнесена в дар Батыю. Погиб ярославский князь Всеволод Константинович. Захваченный в плен ростовский князь Василько Константинович был убит 4 марта 1238 года в Шернском лесу. Святославу Всеволодовичу и Владимиру Константиновичу Угличскому удалось спастись.

Войско Бурундая оказалось ослабленным после битвы («великую язву понесли, пало и их немалое множество»), что стало одной из причин отказа татар идти на Новгород.

После смерти великого князя Юрия великокняжеский престол занял его брат, князь переяславский Ярослав Всеволодович, под прямым контролем которого оказались Владимирское княжество и Переяславль-Залесское княжество.

Яросла́в (Феодор) Все́володович (8 февраля 1191 года — 30 сентября 1246 года) — сын Всеволода Большое Гнездо, князь переяславский (1200—1206), князь переяславль-залесский (1212—1238), великий князь владимирский (1238—1246).

Вот как Н.М. Карамзин поведал о занятии великокняжеского Владимирского стола Ярославом Всеволодовичем весной 1238 года, когда еще войска Батыя "гуляли" по земле Ростово-Суздальской.

"Батый, как бы утомленный убийствами и разрушением (Ростово-Суздальской земли), отошел на время в землю Половецкую, к Дону, и брат Георгиев (Юрия Всеволодовича), Ярослав - в надежде, что буря миновалась,- спешил из Киева в Владимир принять достоинство Великого Князя".
/Н.М. Карамзин "История...", том III, стр.158./

Прибыв во Владимир, Ярослав Всеволодович якобы без ведома нового хозяина земли – Батыя и его Баскаков, сажает на удельные княжения своих младших братьев, каким-то чудом оставшихся в живых, и заводит собственные порядки.

"Ярослав приехал господствовать над развалинами и трупами... Еще на дорогах, на улицах, в обгорелых церквах и домах лежало бесчисленное множество мертвых тел... Восстановив тишину и благоустройство, Великий Князь отдал Суздаль брату Святославу, а Стародуб Иоанну".
/Н.М. Карамзин "История...", том IV, стр.161./

Как в то время стало возможным самовольно заполучить великий княжеский стол – знают одни российские историки. Суздальские селения сожжены и разрушены, народ то ли уничтожен, то ли угнан в плен или, попросту, сбежал в лес - но великий князь, как видим, - "тотчас воссел на престоле".

Ни в одном из российских источников не приводится сам процесс занятия стола. Обычная мифология: пришел, увидел, победил. И где же княжил Ярослав Всеволодович непосредственно перед нашествием Батыя?

В действительности, князь Ярослав Всеволодович никогда в Киеве не княжил, а в 1237 году, до нашествия татарских войск, тишайше сидел в одном из уделов Владимиро-Суздальской земли.

"Ярослав Всеволодович... По завещанию отца получил Переяславль Залесский... После гибели от монголо-татар Юрия Всеволодовича стал вел(иким) кн(язем) владимирским".
/БСЭ, третье издание, том 30, стр.554./

Да и сам факт оставления Киева ради стола во Владимире вызывает огромные сомнения. Вот что представлял собой Киев в 1239 году, накануне нашествия на Киевскую Русь Хана Батыя.

"Уже Батый давно слышал о нашей древней столице Днепровской (Киеве), ее церковных сокровищах и богатстве людей торговых. Она славилась не только в Византийской Империи и в Германии, но и в самых отдаленных странах восточных, ибо Арабские Историки и Географы говорят об ней в своих творениях. Внук Чингисхана именем Мангу был послан осмотреть Киев, увидел его с левой стороны Днепра и, по словам Летописцев, не мог надивиться красоте оного... блестящие главы многих храмов в густой зелени садов, - высокая белая стена с ее гордыми вратами и башнями, воздвигнутыми, украшенными художеством Византийским в счастливые дни Великого Ярослава, действительно могли удивить степных варваров...".
/Н.М. Карамзин "История...", том 4, стр.163-164./

А вот для сравнения, что представляли собой города-села Ростово-Суздальской земли в те же годы.

"Нельзя не заметить... относительно городов важной по своим последствиям односторонности: в западной половине (Киевская Русь), где была главная историческая сцена в древности, мы видим ряд значительных городов, процветавших именно потому, что они были на дороге из варяг в греки, т.е. из Северной Европы в Южную; в северо-восточной части (Ростово-Суздальская земля)... значительных городов нет, и потому не обнаруживают они влияние на последующий ход событий, которые совершаются мимо их. Города являются здесь преимущественно большими огороженными (частоколом) селами..."
/С.М. Соловьев "Чтения и рассказы...", стр.224-225./

Говорить о потере Киевом своего величия и своей ведущей роли среди настоящей Руси до нашествия татар, по крайней мере, несерьезно. В то время Ростово-Суздальская земля, не будучи славянской, представляла собой дикое и глухое Европейское захолустье, полностью оторванное от цивилизации. Киев же всегда был славен не столько своими князьями, но главное - своим гордым славянским народом, высоким, европейского уровня, образовательным цензом, культурой, торговлей и, наконец, богатством. Поэтому занятие великокняжеского стола Ярославом Всеволодовичем, надо полагать, происходило совсем по иному сценарию.

Также российскими историографами ни слова не сказано о том, какие князья "сдались на милость победителей", хотя таких князей было много. Все ростово-суздальские князья, оставшиеся в живых, еще в 1238 году предстали перед Ханом для определения своей судьбы. Покорив народ и завоевав Владимиро-Суздальское княжество, татары, естественно, не бросили свои завоевания на произвол судьбы. Иначе, какой смысл было их покорять. Вне сомнения, Хан Батый после отвода войск с Ростово-Суздальской земли оставил на ней своих управителей.

Тем более, и профессор Л.Н. Гумилев это подтверждает, что большинство селений Суздальской земли добровольно покорились Хану Батыю. А, сдавшись на милость победителей, они остались целыми и невредимыми. И не вызывает сомнения, что среди сдавшихся и покорившихся татаро-монголам был и князь Ярослав Всеволодович, сидевший в одном из уделов. Князья, даже не поднимавшие оружие против Хана Батыя, а попросту удиравшие от него, были настигнуты на реке Сить и уничтожены. Но среди них князя Ярослава не было.

Неизвестно какими поступками и действиями Ярослав Всеволодович завоевал признательность и доверие Хана Батыя. Но то, что он сдался на милость Хана, не поднимал против него оружия, и не убегал от нашествия – вне сомнений. Иначе ни о каком «великокняжеском» столе ему бы и мечтать не пришлось.

А сдавшись Хану во время военных действий, завоевать его доверие можно было, только оказав завоевателю серьезную услугу в деле покорения еще не захваченных селений, то ли советами, то ли своим мечом. Иного – не дано.

Без личного знакомства, не убедившись в преданности князя Ярослава, Батый не мог допустить даже к ограниченной подконтрольной власти неведомо откуда взявшегося человека. Главное, у Хана Батыя в этом не было ни малейшей надобности. Он ведь никуда не торопился. Никто серьезно его не огорчал в земле Ростово-Суздальской.

Потому версия: приехал из Киева, самовольно занял великокняжеский стол, стал править – очередная «великорусская» выдумка более поздних времен.

Законы Империи Чингисхана подобных вольностей не допускали. Сразу же, после завоевания Владимиро-Суздальского княжества, Хан произвел поголовную перепись всего населения. Что лишний раз свидетельствует о четком государственном построении Империи.

"Остальных же, согласно своему обычаю, пересчитал, приказывая, чтобы каждый, как малый, так и большой, даже однодневный младенец, или бедный, или богатый, платил такую дань, именно, чтобы он давал одну шкуру... медведя, одного черного бобра, одного черного соболя, одну черную шкуру... дохорь, и одну черную лисью шкуру. И всякий, кто не даст этого, должен быть отведен к Татарам и обращен в их раба".
/Иоанн де Плано Карпини "История Монголов". С.-Петербург, 1911 год, стр.33-34./

Такова история получения Ярославом Всеволодовичем Владимирского «великокняжеского» стола.

Далее послушаем посла Людовика IX Вильгельма де Рубрука, который поведал свою историю путешествия в восточные страны, совершенного в 1253-1254 годах.

"Эта страна за Танаидом (Доном) очень красива и имеет реки и леса. К северу (от Воронежа) находятся огромные леса, в которых живут два рода людей, именно: Моксель, не имеющие никакого закона, чистые язычники. Города у них нет, а живут они в маленьких хижинах в лесах. Их государь и большая часть людей были убиты в Германии. Именно Татары вели их вместе с собою (после завоевания) до вступления в Германию, поэтому Моксель очень одобряют Германцев, надеясь, что при их посредстве они еще освободятся от рабства Татар. В изобилии имеются у них свиньи, мед и воск, драгоценные меха и соколы. Сзади них живут другие, именуемые Мердас, которых Латины называют Мердинис, и они – Саррацины. За ними находится Этилия (Волга). Эта река превосходит своею величиною все, какие я видел; она течет с севера, направляясь из Великой Булгарии к югу, и впадает в некое озеро, имеющее в окружности пространство [пути] в четыре месяца; о нем я скажу вам после".
/Вильгельм де Рубрук "Путешествие в Восточные страны". С.-Петербург, 1911 год, стр.88./

При этом следует учесть, что Вильгельм де Рубрук выехал из Крыма, пересек Дон ниже Воронежа и встретил ставку Хана Сартака (Сартаха) за рекой Дон в трех днях пути от Волги (ориентировочно 360 километров).

"Итак мы нашли Сартаха близ Этилiи, в трех днях пути от нея..."
/Вильгельм де Рубрук "Путешествие...", стр.89./

Земли "Руссiи" остались за Доном, а ставка сына Батыя – Сартака летом 1253 года (июль месяц по Рубруку) находилась северо-восточнее сегодняшнего города Воронежа.

По свидетельству Рубрука, севернее ставки Сартака проживал народ Моксель, жил он в лесах, был покорен во время похода Батыя, и их "государь" с военною дружиною принимал участие в походе татаро-монгольских войск в Европу, где и погиб.

Перед походом Хана Батыя в Европу, начавшимся в 1240 году с взятия Киева, Батый осуществил только один общий военный поход на Север в 1236-1238 годах, когда покорил Волжскую Булгарию и Ростово-Суздальские княжества, имевшие к тому времени "государственность". Других "государств" Российская официальная история в те времена на территории от Смоленска и Новгорода до Волги, и от сегодняшнего Воронежа и Пензы до Костромы и Ярославля, не знает, и никогда о них не сообщала.

Также ни один мировой или «великорусский» исторический первоисточник не зафиксировал факт существования государственного образования (наличие у народа государя-правителя) в 50 километрах от Рязани, Пронска и Мурома. Однако самое интересное в "городе Рязани".

"Первоначально Р(язанью) наз(ван) центр Рязанского княжества, находившийся в 50 км к Ю(го)-В(остоку) от совр(еменной) Р(язани)".
/БСЭ, третье издание, том 22, стр.468./

То есть, старая Рязань и была обителью земли Моксель!

"Уже в 13 в. терр(итория), населявшаяся мордвой, входила в состав Рязанского и Нижегородского княжеств".
/БСЭ, третье издание, том 16, стр.567./

Возникает естественный вопрос, хотя вполне очевиден ответ: чей же "государь" принимал участие во главе «моксельской» дружины в татарском походе в Европейские страны?

Ответ может быть только один: то был князь династии Рюриковичей, входивший в состав Ростово-Суздальских княжеств, сдавшийся Батыю зимой 1237-38 года.

При том, свидетели того далекого времени Плано Карпини и Рубрук вполне достоверно утверждают, что Ханы Орды старались низвести местных князей и знать, дабы передать владения своему роду непосредственно. Значит, прибрать народ Моксель к рукам Суздальские князья после 1238 года и до конца XIII века попросту не могли. Орда в том была не заинтересована. Зачем ей было отдавать один покоренный народ во власть иному.

В своем "Путешествии в восточные страны" Рубрук четко зафиксировал в главе XVI "О стране Сартаха и об ея народах" земли и народы, принадлежащие сыну Батыя: это земля от Дона до Волги и от Черного моря до Северной точки, куда дошла нога татарского коня. В той земле, севернее ставки Сартака, жило только "два вида народа": Моксель и Мердинис. Других историки того времени не знали. Да и не могли знать.

Эти же народы описал в своей "Истории государства Российского" и Н.М. Карамзин:

"... где в густых лесах и в бедных рассеянных хижинах обитали Мокшане и Мордовские их единоплеменники, богатые только звериными кожами, медом и соколами. Князь сего народа, принужденный воевать за Батыя, положил свою голову в Венгрии, и Мокшане, узнав там Немцев, говорили об их с великою похвалою, желая, чтобы они избавили мир (?) от ненавистного ига Татарского".
/Н.М. Карамзин "История...", том IV, стр. 190./

Все племена той земли носили схожие названия: мокша, мурома, меря, мещера, но главное - говорили на породненном угро-финском языке. И поэтому нет ничего странного в том, что Рубрук поименовал их одним общим словом - Моксель! Было бы странным иное, если бы Рубрук, живя в ставке Сартака и повествуя о его землях и народах, упомянул о мелком племени Моксель и полностью умолчал об обширных владениях Хана, позже получивших в истории «великороссов» название Ростово-Суздальской земли. Это было бы даже более чем странным!

При этом лично Рубрук засвидетельствовал, что земли и народа "Руссiи" между Доном и Волгой не существовало. Есть еще один очень интересный факт, о котором необходимо упомянуть. Если Рубрук говорит о военной дружине Моксель и ее "государе" – то эта военная сила имела хотя бы малейший сравнительный вес среди войск Батыя.

Войска же Хана Батыя в походе на Европу состояли из четырех корпусов, по одному от каждого из сыновей Чингисхана, имевших владения в Империи. Возглавлялись корпуса внуками Чингисхана. Корпуса состояли из 25-30 тысяч человек, то есть, общая масса войск под общим руководством Батыя и при военном консультанте Субэдэе составляла 100-120 тысяч человек. Об этой цифре свидетельствуют и серьезные европейские источники.

Значит, "государь народа Моксель" должен был выставить дружину хотя бы в 3-5 тысяч человек, иначе о нем никто бы и не вспомнил. Вряд ли без муромы, мещеры, мери и веси в те времена, после разгрома, можно было выставить подобный контингент. Во время войны татары забирали в войска только каждого третьего мужчину. Остальные охраняли государство, пасли скот, снабжали армию всем необходимым, кормили челядь Орды и самих себя. По тем временам, эту работу сделать было очень не просто. То есть население всех племен Ростово-Суздальской земли не могло составлять более 100 тысяч человек. Что вполне соответствует логике событий того времени.

Итак, князья Ростово-Суздальской земли, а по-старинному - "государи" племен мокши, веси, мери, муромы, мещеры и т.д., впервые двинулись на покорение Европы в составе татарских войск. Это деяние им понравится и в дальнейшем станет нормой их жизни.

Не является принципиальным вопрос, кто в походе возглавлял суздальские дружины, то ли князь Юрий Всеволодович, то ли один из его братьев. Это не суть важно. Вне сомнения, был им один из суздальских Рюриковичей, и находился он в повиновении Хана и темников.

На «великокняжеском» столе во Владимире, под надзором татарских Баскаков, остался Ярослав Всеволодович. Именно ему доверил Хан Батый. По-видимому, он больше других оказал услуг, при том наиболее ценных, раз получил ярлык на «великокняжеский» стол.

Великий путешественник XIII века Рубрук, посетив ставку Сартака в 1253 году, ясно и недвусмысленно указал, какой народ в "стране Сартаха" обитал в лесах от Дона до Волги. В те далекие времена на той земле проживали только два народа: Моксель и Мердинис.

Именно из племен Моксель, говоривших на породненных финно-угорских наречиях, и берет свое начало Ростово-Суздальская земля, а позже Московия.

Источники:

- С.М. Соловьев "История России с древнейших времен" (1851 - 1879 годы);

- Н.М. Карамзин "История государства российского" (1803 - 1829 годы);

- В.Н. Татищев «История Российская»;

- Л.Н. Гумилев "В поисках вымышленного царства";

- В.Б. Белинский «Страна Моксель или Московия» – Роман-исследование;

- Большая Советская энциклопедия;

- Вильгельм де Рубрук "Путешествие в Восточные страны";

-Иоанн де Плано Карпини "История Монголов";

- Ізбоник;

- Материалы из Википедии — свободной энциклопедии.